Ушел Арсений Рогинский…
Когда среда высказывается о человеке, чей авторитет признан всеми, она использует слово мэтр. Арсений Борисович Рогинский был мэтром правозащиты. Человеком, уважаемым всем правозащитным сообществом.
Правозащитное сообщество – это обычные люди, бывает, что они конфликтуют, ссорятся друг с другом. Арсений Рогинский был тем человеком, с которым всегда можно было посоветоваться о том, как разрулить эти конфликты. У него можно было спросить совета и о том, как выстраивать стратегические отношения с властью. И я, будучи старше него, часто с ним советовался.
Ушел мэтр.
Коллеги-«мемориальцы», конечно, подробно опишут исторический путь Арсения Рогинского. У меня есть только отрывочные воспоминания, которыми мне хотелось бы поделится.
В конце 80-х годов я был одним из создателей «Мемориала» — сначала группы «Мемориал», потом движения. Арсения у истоков не было. И я помню, как он пришел на собрание группы, посмотрел подозрительно и сказал: «А кто вы такие? Это я должен был создавать «Мемориал», а вы меня опередили».
Надо сказать, что сбором и распространением фактов о преступлениях сталинского режима Арсений начал заниматься еще в советские времена, за что получил срок и отсидел с 1981 по 1985 годы. То есть, фактически он стал создавать движение «Мемориал» задолго до нас. А получилось так, что мы начали это делать независимо. Но конфликта не возникло, Арсений вошел в «Мемориал», а потом возглавил его и руководил почти 30 лет. Справедливость восторжествовала.
Известно, что «Мемориал» — это две структуры, одна из которых занимается восстановлением памяти и правды о миллионах погибших в годы советской власти людей, а вторая – правозащитной деятельностью. Арсений отвечал за первую часть работы, возглавляя Научно-исследовательский центр «Мемориал» и занимаясь развитием стратегии всего Международного общества «Мемориал». Эта организация спасает честь нашей страны, в которой были совершены преступления, сравнимые с нацистскими, но которые наша страна на государственном уровне так и не отрефлексировала, не осудила тоталитаризм, не очистилась. А «Мемориал» занимается расследованиями этих преступлений, публикует документы, разговаривает об этом с молодёжью, проводит конкурс школьных сочинений. Во всем этом было огромное участие Рогинского.
Я рад, что при его жизни был открыт памятник «Стена скорби», для появления которого он приложил очень много усилий. Я не знаю, как он оценивал свою жизнь, но думаю, что осознание того, что одна из жизненных целей, которые он ставил перед собой, выполнена, скрашивала его последние дни и примиряла с уходом.
Я соболезную родным и близким Арсения Борисовича.
Лев Пономарев
