Справка о событиях 26 марта 2017 года и последовавших за ними репрессиях
Краткая справка о событиях 26 марта 2017 года, происходивших на улицах Москвы, в автозаках, в отделениях полиции, в последовавших за этим судах по административным делам
Справка о нарушениях права на свободу собраний подготовлена сотрудниками Движения «За права человека» и участниками «Движения 14%».
Проблемы с согласованием акции 26 марта:
Заявка на проведение акции против коррупции 26 марта была подана в мэрию Москвы в соответствии с 54-ФЗ. Однако ответ был дан позже установленного срока. Таким образом, согласно положениям 54-ФЗ и позициям Конституционного суда, мероприятие можно было считать согласованным.
| ! Тщательный правовой анализ этой ситуации проведен доктором юридических наук, профессором кафедры конституционного и муниципального права ВШЭ Еленой Лукьяновой и адвокатом Анастасией Георгиевской, он прилагается к нашей справке. |
Вместе с тем, городские власти нарушив 54-ФЗ в вопросе согласования мероприятия 26 марта, умышленно, публично и широко распространяли заведомо ложную информацию о том, что акция не согласована.
Таким образом, власти создавали напряжение в обществе, провоцировали агрессивные настроения, и одновременно сами себе создали основания выводить на улицы сотни полицейских в боевом обмундировании, и, соответственно, инструктировали полицейских, что люди, вышедшие на акцию, нарушили закон.
(Следует отметить, что исполнительная власть систематически использует 54-ФЗ для необоснованного ограничения права граждан собираться мирно и без оружия).
Прокуратура и МВД, также ссылаясь якобы на несогласованность и незаконность проведения акции, публично отказались от своих обязанностей по обеспечению безопасности и содействию реализации права граждан, предусмотренного статьями 29 и 31 Конституции, а также статьями 10 и 11 Европейской Конвенции.
Краткая характеристика событий 26 марта:
— Выступления граждан имели исключительно мирный характер.
— Плотные скопления людей наблюдались на Пушкинской площади, Триумфальной площади, и ближе к 17 часам вечера на Манежной площади.
— Активное скандирование лозунгов, демонстрация средств наглядной агитации носили точечный, спонтанный характер.
— Сотрудники полиции не имели нагрудных знаков.
— Сотрудники полиции применяли меры воздействия на толпу, недопустимые в условиях ее большой плотности, а именно: рассечение, выдавливание, блокирование, — создавая ситуацию, при которой могли пострадать люди, в том числе женщины, старики и дети. В этот момент по вине сотрудников полиции были созданы условия для физического контакта полицейских и граждан, который мог быть позднее истолкован как “нападение”, “сопротивление” или “применение силы” в отношении полицейского.
— Сотрудники полиции осуществляли незаконные, немотивированные задержания, применяя физическую силу и спецсредства, не представляясь, не предъявляя требований, не поясняя причин своих действий, не давая возможности устранить правонарушение, не выясняя обстоятельств нахождения на площади каждого задержанного гражданина.
— Задержания продолжались в течение всего дня до глубокого вечера, в числе задержанных оказались люди, не являвшиеся участниками акции.
— Зафиксированы также случаи задержания журналистов, осуществлявших свою профессиональную деятельность
— Систематический характер имело многочасовое удержание людей в полицейских автобусах, в условиях отсутствия питания и возможности посетить туалет, а также затягивание оформления в ОВД. Многие люди, которым вменялись статьи КоАП, не предполагающие арест, выходили из ОВД глубокой ночью. У людей, которых везли в Богородский и Нижегородский ОВД, отобрали телефоны еще в автозаке.
— Во многих отделениях полиции в нарушение ст. 48 Конституции РФ к задержанным не допускались адвокаты и защитники по доверенности. Допуск защитников в некоторых случаях (Головинский, Нагорный, Ломоносовский ОВД) становился возможным только после звонков из оперативного штаба при аппарате уполномоченного города Москвы Т. А. Потяевой (после обращения Движения “За права человека” в этот штаб).
— В некоторые отделы полиции защитников не пустили вообще (Богородский, Преображенский, Обручевский, Черемушки, Нагатинский затон, Ярославский, Сокольники, Соколиная гора, Котловка, Измайлово, Восточное Измайлово, Северное Измайлово, Метрогородок, Ивановское, Северное Бутово, Москворечье-Сабурово, Бибирево, Лефортово, Тропарево-Никулино).
— Пускать адвокатов во все отделы полиции вообще перестали после того, как в 20:00 часов Следственный Комитет РФ объявил о возбуждении уголовных дел.
— Составление протоколов и рапортов на задержанных, как правило, осуществляли не те сотрудники, которые производили задержание.
— Большинство рапортов напечатаны, а не написаны от руки. В пределах одного ОВД все тексты рапортов идентичны с точностью до грамматических ошибок, позиция привлекаемых никак не учитывалась.
Рапорты, составленные на граждан Еланчика О.А. и Яценко И.А. в ОВД “Пресненское”
— Значительная часть задержанных была подвергнута давлению и допросу со стороны неустановленных лиц, назвавшихся следователями, в отсутствие информации о возбуждении уголовного дела и в отсутствие адвоката. Некоторых допрашивали в ночное время, в течение нескольких часов. В том числе, допросам были подвергнуты подростки в отсутствие родителей или законных представителей.
— Во многих ОВД пытались принудительно снять отпечатки пальцев. Это удалось сделать в Головинском отделе полиции, в Хамовниках и некоторых других отделах полиции, в особенности там, где оставляли людей на ночь.
По сути, имели место массовые незаконные задержания граждан, незаконное удерживание их в отделениях полиции, массовая фальсификация документов, которые легли в основу дел об административных правонарушениях, массовый недопуск защитников в отделения полиции, а также незаконные опросы и давление со стороны следственных органов.
Краткая характеристика происходящего в судах по итогам событий 26 марта:
Судьи Тверского, а также Мещанского и Симоновского районных судов, дополнили незаконную деятельность полиции своими незаконными решениями, включившись в репрессивный конвейер по преследованию граждан за реализацию ими права на свободу мирных собраний.
При рассмотрении административных дел в отношении задержанных, судьи:
— Игнорировали позицию привлекаемого лица и стороны защиты.
— Отклоняли подавляющее большинство ходатайств стороны защиты, включая вызов свидетелей, явка которых была обеспечена, отказывали стороне защиты в приобщении и просмотре видеозаписей, фактически лишая привлекаемого права на защиту себя в суде.
— Показания сотрудников полиции в виде рапортов принимали, как имеющие заранее установленную силу, несмотря на явные признаки их фальсификации.
— Игнорировали другие существенные нарушения, допущенные при подготовке дела для передачи в суд, например, использование бланков неустановленного образца, отсутствие протоколов о доставлении/задержании в материалах дела, и др.
— В ряде случаев рассматривали дела в отсутствие стороны защиты без надлежащего уведомления (повестки).
— Не упоминали в текстах постановлений о заявленных ходатайствах и доводах стороны защиты.
Считаем необходимым отметить, что подобная практика действий полиции и судов сложилась давно. На протяжении последних нескольких лет на менее массовых акциях допускались все отмеченные нами нарушения.
Но ранее в ряде случаев предпринимались попытки сохранения видимости соблюдения формальных процедур, а именно: случалось, что материалы совсем плохого качества возвращались судами обратно в отделения полиции, в совсем редких случаях в судебных заседаниях просматривались видеозаписи, заслушивались показания свидетелей защиты и даже вызывались сотрудники полиции для дачи показаний.
После событий 26 марта, когда счет дел пошел на сотни, все формальности были отброшены: ни одного дела не было возвращено в полицию, отказы в вызове свидетелей и приобщении видеозаписей стороны защиты стали системным явлением.
Подвести итог сказанному выше можно одной фразой: в Москве сложилась практика массовых незаконных политических репрессий, направленных на воспрепятствование реализации гражданами России конституционного права на выражение мнений и свободу мирных собраний.
